Наука о музыке(Музыкознание)

Научные направления в сибирском музыкознании

 

Элементы знания, характеризующие те или иные  стороны  музыкальной культуры, складываются  на территории  Сибири вот уже  на протяжении более пяти столетий. Историографический экскурс в эту область регионального искусствознания позволяет говорить о поступательном и одновременно цикличном характере формирования  массива данных, раскрывающих своё значение в  различных формах объективации.   Каждый  период  развития искусствоведческой мысли отмечен наращиванием информационного объёма, интегрирующего реконструируемые события прошлого и художественные явления настоящего.  В этом движении заметна сменяемость периодов поступательного обретения знания и качественных сдвигов,  существенно обогащающих  источниковую базу и область собственно  научных изысканий. Именно поэтому многовековая история музыкознания в его сибирском варианте нуждается в корректной периодизации.  На данном этапе  исследования проблемы представляется необходимым  выделить в становлении научного знания о музыке  три  периода.  

В  Первый из них (его нижнюю границу целесообразно обозначить ХVI  столетием)   знание о музыке  формировалось не  как  особая, самостоятельная  область  предметных отношений, обладающая только ей присущим  целеполаганием, а как одна из  частей целостного  cинкретического образования.  Практически до рубежа ХVIII - ХIХ вв.   немногочисленные представления о музыкальных элементах  сибирского быта  были аккумулированы  внутри   многообразного по составу   монументального единства,    содержащего  сведения историко-географического, экономического, археологического,  этнографического, культурологического характера.  Столь  сложно организованная   информационная  среда  давала возможность  сосуществовать   явлениям, принадлежащим к материальной, духовной, религиозно-культовой сферам человеческой  деятельности.    

Важно понять, что интерес к Сибири первых землепроходцев, путешественников,  а далее и исследователей был, вызван,   прежде всего,  перспективами  освоения природных ресурсов,  развития торговых отношений,  возможностями её  экономического развития. В этой ситуации собственно  художественная,  в частности – музыкальная сторона  сибирской действительности долгое время оставалась  периферийное в представлениях людей,  осваивающих этот  край.

  Нельзя не отметить и ещё одну особенность рассматриваемого периода. Дело в том, что складывающиеся  в это время ещё разрозненные   элементы музыкальной информации  носили исключительно региональную  ориентацию. Здесь не было даже намёка на интерес к музыкальной культуре  в её широком понимании,   как одного из  видов искусства. 

Пребывание музыкально значимых компонентов внутри содержательно сложного информационного массива ставит перед исследователем этого, впрочем,  и  последующих   периодов весьма непростые проблемы. Их решение лежит в русле   скрупулёзного изучения многообразных, связанных с  гуманитарной сферой деятельности источников: их типологизацией  и последовательным размещением  в хронологическом пространстве сибирской культуры. Столь же важен  поиск внутри  организованного массива данных сведений, имеющих отношение,  как к  истории  сибирских   музыкальных феноменов, так  и истории их исследования. Совокупность хронологического  и видового  подходов позволит,  в  конечном итоге, реконструировать процессы  и закономерности становления сибирского музыкознания.       

Представление о становлении    региональной науки гуманитарного свойства даёт одно  из ранних  описаний далёкой и   вновь обживаемой  земли  –    датируемое  концом ХV началом ХVI в. анонимное  Сказании  «О человецех незнаемых на восточной стране и языцех розных».  Внимание  к Сибири  и населяющих её народам  всегда уделялось  иностранцами, оказавшимися здесь в силу тех или иных обстоятельств.  Так, австрийский посол Сигизмунд Герберштейн  включил в свои «Записки о Московии» раздел «Указатель пути к Печёре, Югре и к реке Оби».  

В последующие столетия сибирский  информационный массив наполняется многочисленным документальным (указы, грамоты, челобитные) и нарративным материалом. В первом  десятилетии ХVII в. возникает «Описание новой земли Сибирского государства», составленного по материалам Сибирского приказа. Важные сведения этнографического характера содержат челобитные служилых и посадских людей,  путевые дневники, записки землепроходцев, таких, как Пётр Бекетов, Семён Дежнёв.  Ерофей Хабаров. Владимир Атласов). В 1675 г. появляется «Описание сибирских городов (фрагменты из  «Путешествия через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая)  русского посланника Николая Спафария.

Не оставляют вниманием Сибирь и иностранцы,  например,  Избрат Идес и Адам Брандт – авторы Записок о Сибири.

В ХVIII столетии задачи освоения региона решались в ходе  масштабных экспедиций. Среди их многочисленных участников  были С. П. Крашенников и Г.Ф. Миллер -  основатель «сибирского направления» в науке. Первому принадлежит «Описание земли Камчатки», второму «История Сибири»

В результате огромной исследовательской (экспедиционной) работы в течение  столетия было получено достаточно полное представление природе, климате региона, обычаях и нравах  его народонаселения (аборигенов и русских), что позволило М. В. Ломоносову заявить о том, что «Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном».

Формирующийся с ХVI  столетия информационный массив не был   раз и навсегда неподвижным  и абсолютно устойчивым.  Ход исторического движения  способствовал дифференциации целого:      накоплению   и укрупнению  данных относительно каждой из принадлежащих к синкретизму  областей, что  открывало путь к их выделению из общего массива. Ранее «сокрытые»  внутри единой структуры  области  обретали, таким образом,  значение и границы отдельного знания. Постепенное накопление  музыкальных сведений в недрах  общей информационной системы, создало условия для   их «отпочкованию» из единого  синкретического массива  и обретению самостоятельного статуса.  Эти  процесс характерен для Второго периода  (конец ХVIII – первая половина ХХ в.) становления сибирского музыкознания. Он отмечен на первых порах спорадическим, а далее и   более интенсивным распространением информации об отдельных сторонах сибирской музыкальной культуры, неуклонной активизацией  этого процесса  во второй половине ХIХ – первой половины ХХ столетия.

В течение всего этого времени происходит рост городского населения региона,  формируется слой интеллигенции,  способствующий активизации музыкально-просветительской деятельности и появлению  первых  ростков искусствоведческой мысли. В  конце ХVIII- первой половине ХIХ в. в местной прессе публикуются рецензии, обзоры, очерки, освещающие  различные стороны  музыкально-театральной жизни, музыкального просвещения и быта. По инициативе  преподавателей  Главного народного училища Т. Воскресенского, И. Лафинова, П. Набережного, В. Прутковского возникли  периодические издания: первый в России  провинциальный журнал  «Иртыш, превращающийся в Иппокрену» (1789)  и «Библиотека ученая, экономическая, нравоучительная, историческая и увеселительная в пользу и  удовольствие всякого звания читателей» (1793-1794).  В последующие годы появились и другие периодические издания, например, созданные  общественным деятелем Григорием Спасским «Сибирский вестник» (1818 – 1824), «Азиатский вестник» (1825-1827).   Заметную роль в музыкально-этнографическом освоении края сыграл первый литературно-художественный сборник «Енисейский альманах».

Существенный вклад  в изучение Сибири внесли декабристы, среди которых было много высокообразованных, в том числе  музыкально образованных  людей.    Создав, так называемую,  «Каторжную Академию», они обменивались знаниями в области истории, литературы, живописи, музыкального искусства. Некоторые из них, например,  А. А. и Н. А. Бестужевы, В. К. Кюхельбекер, М. И. Муравьёв - Апостол, А. П. Беляев вели сбор этнографического и фольклорного материала.

В 1826 г. В. Карлгоф  издал записанные им в Омске «Песни Сибирских казаков», а в 1842 г.   Ононский (псевдоним) «Простонародные песни Нерчинского округа. В 1837 г. появилась книга Е. А. Авдеева «Записки и замечания о Сибири», содержащая описание музыкального быта и сами тексты песен.

В этот период интересы складывающаяся наука о музыкальном искусстве начинают выходить за рамки «сибириведения» -  искусствоведческого мышления, ограниченного  только региональной тематикой. Она наполняется сведениями о видах и жанрах музыкального искусства, открывает для себя мир актуальных  для того времени общехудожественных  идей. Этому способствовали обстоятельства активизации всех сторон социальной  жизни Сибири

Вторая половина  ХIХ в. – время высоких достижений сибирской культуры и образования,  раскрывающих  свой потенциал в стремительно растущих  городах с их резким ростом населения.   В 1888 г. в Томске открывается первый сибирский университет.  Центрами музыкального просвещения становятся отделения Императорского русского музыкального общества, растущая сеть музыкальных учебных заведений. Растёт число профессиональных музыкантов, инициирующих   развитие различных  форм домашнего и салонного музицирования. Оживлению художественной, как и просветительской жизни способствовало активизация гастрольной деятельности.

Важнейшим элементом культурного ландшафта  выступает  активно  развивающаяся   пресса.  Появляются газеты «Восточное обозрение», «Иркутские, Енисейские, Томские, Тобольские губернские ведомости», «Сибирская газета», «Байкал» и мн. др. Периодика выполняла  многообразные, в том числе и музыкально-просветительские функции, играла самую значительную роль в становлении музыкального знания.  Об этом свидетельствует круг предлагаемых к обсуждению вопросов, таких, как жанры сибирского фольклора, музыкальный быт сибиряков, музыкальная жизнь городов. Сибирские газеты становились подчас полем дискуссий музыкально-эстетической направленности.  Одна из них, охватившая преимущественно  интеллигенцию Томска и Иркутска  была связана со спорами об иерархии видов и жанров искусства. Предметом обсуждения стал вопрос  эстетической значимости  оперы, оперетты, драмы. Событием художественной мысли Сибири первой половины ХIХ в. стал трактат  А. П. Степанова «Поэзия и музыка». Написанный в виде стихотворного диалога трактат построен на сопоставлении эстетических позиций классицизма (поэзия) и романтизма (музыка).

Феномен сибирской прессы как целостного  явления художественной культуры и до настоящего времени осмыслен только в первом приближении.   Современные  о ней представления характеризуются  фактологическими лакунами, заполняемыми крайне медленными темпами. Практически не исследован  жанровый   спектр публикаций, их содержательная палитра. Главная  же  проблема заключена в отсутствии попыток отследить различные аспекты  важнейшего процесса, связанного с постепенным формированием в  границах  художественной прессы элементов  научного знания о музыке.

В 60-90- е гг. ХIХ  столетия вопросы музыкальной культуры   обсуждаются известными представителями сибирской публицистики, общественными деятелями  и краеведами  А. П. Щаповым, Г. Н. Потаниным, Н. М. Ядринцевым, С. С. Шашковым. В центе  их музыкальных интересов находятся вопросы фольклористики, социологии, эстетики,  образования.

Поле музыкальной критики заметно расширилось в первые десятилетия  ХХ в. Появляются издания,  специально посвящённые проблемам искусства: «Сибирские театральные известия»  (Иркутск), «Театр и музыка» (Владивосток).  К их  работе привлекаются  профессионально подготовленные  обозреватели и критики. Существенная роль в развитии  этих тенденций принадлежит  Р. B. Иванову - общественному деятелю и музыкальному критику, автору многочисленных рецензий и очерков (посвящённых, например,  М. И. Глинке и М. П. Беляеву).

В 1900-е гг. начинается деятельность педагога и музыкального просветителя, одного из крупнейших русских этнографов, исследователя  фольклора коренных этносов Сибири  А. В. Анохина.

В 20-е гг. в Сибири происходят процессы формирования новой идеологической с системы. Этот процесс характеризуется множественностью неоднозначных, часто противоречивых тенденций. Если говорить о музыкальной мысли в её академическом, собственно музыковедческом проявлении, то следует признать почти  полное её отсутствие.

Видимые изменения происходят в 30-е – первую половину 50-х гг., когда наращивается потенциал в области образования, концертного и театрального исполнительства, композиторского творчества. В рамках многочисленных концертных организаций создавались музыкальные лектории, проводились лекции-концерты, тематические циклы. Среди популярных лекторов того времени следует назвать имена  В. Ф. Сухиненко, Б. М. Попова (Иркутск),  К. Н. Сементовского  (Красноярск),  П.  Н. Корчинского,  А. Е. Жарковского (Новосибирск).

Видимые коррективы в музыкальную жизнь Сибири, её  музыковедческую составляющую внесли годы войны. Сюда были эвакуированы многочисленные творческие коллективы, исполнители, композиторы (Г. В.  Свиридов, К. В. Молчанов, М. И.Блантер, В. Щербачёв, О. Б. Фельцман),  музыковеды (М. С. Друскин, К. К. Розеншильд, Е. Орлов, А. С. Рабинович, Н. Л. Фишман. Г. М. Римский-Корсаков, С. И. Корев, М. Ф. Гейлиг, Б. В. Левик, Ю. Я. Вайнкоп) – просветители, активно выступавшие с лекциями и рецензиями  о  музыке.  Здесь же с 1941 по 1944 г.    проходила деятельность  И. И. Соллертинского – исследователя,  критика, лектора, талантливого популяризатора и пропагандиста.  Заложенные  эвакуированными музыкантами и музыковедами традиции в полной мере будут реализованы в продолжении всего последующего времени.

В Третий период (вторая половина ХХ – начало ХХI cтолетия) происходит показательное для сибирского музыкознания событие: переход  определённого круга сведений о музыкальной культуре в науку о музыке как системную область знания, представленную  разнообразными научными направлениями музыковедческого профиля. Начало их становлению было положено открытием в 1956 г.  Новосибирской консерватории и организацией единой историко-теоретической кафедры.    Укоренению  научных направлений  способствовали далее обстоятельства, сопряжённые с появлением в последующие годы на территории Сибири новых вузов культуры и искусства или творческих подразделений (институтов, факультетов) внутри уже существующих учебных заведений. Все они, так или иначе,  вовлекались в процессы постижения различных сторон музыкального искусства.  В 60-е гг. начинается деятельность Дальневосточного, Хабаровского,  Кемеровского институтов искусств, Восточно-Сибирского института культуры, в  1977 г. –    Красноярского  института искусств,   в 1989 – кафедры хорового дирижирования при Омском университете, в 1992 г. – Высшей  школы музыки, в 2000 г. – Арктического института культуры и искусств  Республики Саха (Якутия). В 1994 г. открывается Институт искусств и культуры при Томском университете,  в 2014 г. – Институт культуры и молодёжной политики при Новосибирском педагогическом университете,  в 2011 г.  – Институт искусств при Сибирской академии права, экономики и управления (г. Иркутск).

Вновь открытые  учебные заведения или структурные подразделения насыщались, в том числе, выпускниками Новосибирской консерватории, обогащённые её исследовательскими традициями. Одновременно молодые педагоги вузов поступали в аспирантуру НГК и при благоприятных условиях защищали в её стенах диссертации. (В регионе и до настоящего времени действует единственный совет по специальности 17.00.02 музыкальное искусство.) Так, с конца 60-х гг. ХХ столетия на территории Сибири складывается единое научное пространство, представленное всем многообразием направлений.

До настоящего времени ведущая роль в развитии научного потенциала региона принадлежит НГК.  В первые годы функционирования её музыковедческий корпус  формировался за счёт педагогов и выпускников Московской, Ленинградской, Киевской, Львовской,  Минской, Саратовской, Ташкентской  консерваторий. Ключевую роль в становлении научного потенциала вуза сыграли Н. Ф. Орлов, А. Н. Котляревский, Л. Я. Хинчин, А. М. Айзенштадт, Ю. Г. Кон,  Т. А. Роменская, В. В. Задерацкий.  Начиная со второй половины  60-х  гг. наряду с приглашёнными специалистами в научно-педагогическую деятельность  стали включаться выпускники теоретико-композиторского факультета:  Г. А. Осипенко, Л. В. Александрова, С. С. Гончаренко, Г. А. Демешко,  Г. А. Ерёменко, Н. П. Коляденко,  Н. В. Леонова, А. Г. Михайленко, Е. В. Панкина, Л. Л. Пыльнева,  С. Сорокина, Г. Б. Сыченко, Б. А. Шиндин и др.    Существенный вклад в развитие научного потенциала внесли музыканты-исполнители: М. М. Берлянчик, Г. Г. Фельдгун,  Н. С. Бажанов, А. В. Гвоздев, М. Г. Карпычев и др.  В 70-90-е гг. число приглашённых специалистов значительно уменьшается (здесь следует назвать имена С. П. Галицкой, Н. И. Головнёвой, М. Н. Дрожжиной,  М. Ю. Дубровской  Ю. Н. Плахова, Ю. И. Шейкина).

На этапе  становления научной деятельности,  в качестве приоритетных   разрабатываются вопросы истории и теории русской и западноевропейской классической музыки. Одновременно  закладываются основы  исследования старинной (А. Н. Котляревский) и  современной (Ю. Г. Кон)  музыки. Эти области   НИР активно развивается  и в настоящее время.  Доклассической музыке посвящены работы Л. В. Александровой, А. М. Лесовиченко, А. П. Е. В. Панкиной, Недоспасовой. Многообразные аспекты истории и теории современной музыки  разработаны в работах Л. В. Александровой,  С. С. Гончаренко, Г. А. Демешко, Г. А. Ерёменко, Т. С. Сорокиной. 

От первых лет формирования НИР складывались  традиции изучения различных аспектов музыкальной  культуры Сибири.  В поле данного,  важнейшего для сибирского вуза направления интегрируются сложный  тематический комплекс регионального характера: культура коренных народов Сибири (А. М. Айзенштадт, Ю. И. Шейкин, В. В. Мазепус, Н. М. Кондратьева, О. В. Новикова, Г. Б. Сыченко,  Е. К. Карелина), культура сибирских переселенцев (Н. В. Леонова), конфессиональные аспекты региональной  культуры (православной, католической, исламской, буддийской),  музыкальная медиевистика и культура старообрядцев Сибири (Б. А. Шиндин, Т. Г. Казанцева, О. А. Светлова), сибирская компанология (С. Г. Тосин), академические формы культуры  региона (Н. И. Головнёва, С. С. Гончаренко, Т. А.  Роменская, Т. Ю. Куперт, К. М. Курленя, Л. Л. Пыльнева, Б. А. Шиндин): культура городов,  композиторское творчество, деятельность театральных  и филармонических коллективов, музыкальное образование  (Л. П. Робустова)  и др.

Также  к раннему этапу развития НИР  ведут нити  направления, связанного с  историческими, теоретическими, методическими проблемам  музыкально-исполнительского искусства – европейского, отечественного, регионального (Е. М. Зингер, Г. Г. Фельдгун, М. М. Берлянчик, М. Б. Либерман, Н. Н. Покровская, Н. И. Мельникова, Н. С. Бажанов, А. В. Гвоздев).

С середины 1980-х гг. в консерватории начинается культивироваться новое для музыкальных вузов России направление, в рамках которого ведётся работа по использованию в различных отраслях музыкальной деятельности новых информационных технологий. В настоящее время главный вектор данного направления  нацелен на создание электронной информационно-образовательной среды (ЭИОС) – системы программно-аппаратных  и телекоммуникационных средств, обеспечивающих  эффективную реализацию образовательных программ, научных исследований, информационное консультирование обучающихся. Поддержка данного направления связана с научной и практической деятельностью П. А. Мичкова, сотрудника Отдела информационных и медиаресурсов.

Особую роль в  развитии различных видов гуманитарного знания  сыграли работы по вопросам философии искусства,  эстетике,  культурологии. Их авторы  исследуют музыкальную  материю  с точки зрения  исторических, социологических, гносеологических, онтологических и гносеологических закономерностей искусства, как объект музыкальной синестетики (Е. Г. Гуренко, Б. В. Селиванов, Л. А. Бердюгина, Н. П. Коляденко, Л. В. Александрова М. Г. Карпычев,  К. М. Курленя,  В. В. Ромм).

Организация  в 1990 г. кафедры этномузыкознания позволило включить в сферу научных интересов исследования, посвящённые разработке  историко-теоретических вопросов культуры стран Средней, Центральной, Восточной и Юго-Восточной Азии (С. П. Галицкая, М. Ю. Дубровская, М. Н. Дрожжина).

Во второй половине 60-х гг.  началось, а в  последующие годы продолжилось  осмысление феноменов «массовая музыкальная культура», «молодёжная культура» и составляющих их   компонентов: песня, джаз, ВИА, рок, рок-опера, мюзикл. Появление первых профессиональных  публикаций, (научных и адресованных массовому читателю),  посвящённых анализу этой музыки во многом  связано с  деятельностью В. М. Калужского.  Достаточно быстро этот  тематический срез стал востребованным в среде   студентов-музыковедов консерватории, создавших в специальных   классах, руководимых В. М. Кулужским и Б. А. Шиндиным  ряд дипломных работ.  Исследованию феномена рок-музыке посвящена монография К. М. Курлени  «Заклинание Диониса. Заметки о новосибирском рок-н-ролле 80-х годов».  В своей книге «Синкопы на Оби» С. А. Беличенко обращается к истории новосибирского джаза. В последнее десятилетие различные виды массовых жанров активно исследуются Ю. В. Антиповой.

В НГК сложились разнообразные формы представления результатов НИР. Среди них: диссертационные исследования, сборники научных статей,  международные, всероссийские, региональные научные конференции и семинары,  выполненные научными коллективами и отдельными авторами монографии. Первым опытом обобщения громадного в хронологическом и тематическом отношении материала стала коллективная монография «Музыкальная культура Сибири» в трёх томах, шести книгах. За ней последовала коллективная монография «Музыкальная культура Новосибирска».   Заметной вехой в становлении музыкальной медиевистики стал выход в свет коллективной монографии  «Традиции духовного пения в культуре старообрядцев Алтая». Вопросам региональной тематики посвящена работа Т. А. Роменской «Музыкальная культура Сибири от походов Ермака до крестьянской реформы 1861 года». Событием отечественной японистики стал выход в свет  монографии М. Ю. Дубровской «Ямада Косаки м формирование японской композиторской школы (последняя четверть ХIХ в. – первая половина ХХ в.». Существенна роль в развитии музыкальной науки монографий  Г. Г. Фельдгуна «История западноевропейского квартета от истоков до начала ХIХ века», Б. А. Шиндина «Жанровая типология древнерусского певческого искусства», С. П. Галицкой и А. Ю. Плаховой «»Монодия: проблемы теории», М. Н. Дрожжиной «Молодые национальные композиторские школы как явление музыкального искусства ХХ века», Е. К. Карелиной «История тувинской музыки от падения династии Цин и до наших дней», Н. П. Коляденко «Синестетичность музыкально-художественного сознания  (на материале искусства ХХ века»,  К. М. Курлени «Мифологемы бунта в музыкальной культуре Новосибирска 70-х – начала 90-х годов ХХ столетия», А. В. Гвоздева «Исполнительская техника скрипача. Методология. Теория. Практика».

Перспективный путь изучения региональной культуры определился в совместной работе НГК и Института филологии СО РАН над подготовкой и изданием 60-ти томной серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока».

Музыковедами НГК создан объёмный  массив статей,  вошедших в специализированное научно-справочное издание,  отражающее  ключевые аспекты развития музыкальной культуры региона с древнейших времён до современности  - трёхтомник «Историческая энциклопедия Сибири».

Основополагающие тенденции развития НИР также  отражены в издаваемых НГК журналах.  Первым из них стал  «Сибирский музыкальный Альманах». В настоящее время результаты НИР педагогов НГК, а также  педагогического  сообщества региона публикуются в  периодическом издании «Вестник музыкальной науки», включённом в Перечень  рецензируемых научных изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные   результаты диссертаций (группа специальностей 17.00.00 Искусствоведение, 24.00.00 Культурология).

Открытие в 1977г. Красноярского  института искусств, стало одним из первостепенных импульсов для  формирования  музыковедческого сообщества на  Востоке  Сибири. Проблематика работ красноярских музыковедов  в своей рельефной части лежит в русле общих тенденций регионального музыкознания, обладая, вместе с тем, своей  спецификой и своеобразием. Самое серьёзное внимание ими уделяется теме,  сопряжённой  с  музыкальным  прошлым  и настоящим своего  края.  Ей посвящен трёхтомник коллективной монографии «Музыкальная культура Красноярска». Здесь раскрыты  пути становления форм и жанров академической культуры,  концертно-филармонической деятельности (Л. В. Гаврилова), композиторского  творчества (Э. А. Ванюкова, Н. А. Еловская),  музыкального  театра (Л. Г. Лаврушева, Е. В. Прыгун),  традиций хорового творчества  (В. В. Понамарёв),  церковно-певческого искусства (И. В. Ефимова),  народно-инструментальной музыки (В. А. Аверин), музыкального образования (Е. В. Прыгун). Помимо названной  монографии различные вопросы становления и развития культуры освещены в других работах И. В. Белоносовой, О. Ю.  Колпецкой, Е. С.  Царёвой.

В поле зрения  красноярского музыковедческого сообщества находятся  и многообразные художественные явления,  свойственные   отечественной и европейской культуре, такие, как   исторические и исполнительские традиции в инструментальной музыке (Э. М. Прейсман, В. Ф. Третьяченко),   явления, происходящие в современном музыкальном театре – российском и зарубежном, проблемы оперной драматургии (Л. В. Гаврилова, С. Г. Войткевич),  музыкального мышления (Н. М. Найко). Поле  научных интересов    вуза  дополнено проблематикой, направленной на изучение      древнерусского певческого искусства (И. В. Ефимова).

Результаты научных исследований представлены в монографиях И. В. Белоносовой, Л. В. Гавриловой, И. В. Ефимовой, О. Ю. Колпецкой,  Н. М. Найко,  Б. Т. Плотникова,  Э. М. Прейсмана,  Е. В. Прыгун,  Е. С. Царёвой и др. Музыковеды приняли участие в подготовке «Енисейского энциклопедического словаря».

Следует отметить результативной деятельность музыковедов Республики Саха   (Якутия). Приоритетными  для них является спектр проблем, определённых  изучением различных  жанров и видов  национального фольклора  (Г. Г. Алексеева, А. С. Ларионова, Ю. И. Шейкин, О. Э. Добжанская, Т. В. Павлова). Самый существенный вклад в становление и развитие этномузыкознания в Якутии внёс Э. Е. Алексеев.

Сложившиеся традиции  музыковедческих исследований  в Дальневосточном институте искусств были заложены на рубеже 60-70-х гг.  Е. В. Герцманом.  Своё продолжение они нашли в работах Г. В. Алексеевой (музыкальная медиевистика), Е. М. Алкон (проблемы музыкального мышления), Ю. Л. Фиденко  (музыкальная практика католических приходов Сибири)  О. М. Шушковой (раннеклассическая музыка), С. Б. Лупиноса (музыкальная японистика),  Р. Л. Поспеловой (европейская нотация ХI – XV вв. музыкальные трактаты и музыкальная эстетика доклассического периода истории музыки).  Проблемам теории, истории. Исполнительской практики фортепианных школ Китая, Кореи, Японии посвящены работы С. А. Айзенштадта.

В русле ведущих  научных направлений  ведётся деятельность  музыковедов и других высших  образовательных  и  научных учреждений региона: З. К. Кыргыс  (Кызыл, республика Тува), Т. В. Лескова, С. Ю.  Лысенко (Хабаровский институт искусств и культуры),   О. В. Синельникова, И. Г. Умнова (Кемеровский институт культуры), Л. В. Булгакова, Е. А. Приходовская  (Томский университет), И. Ю. Харкеевич (Иркутский университет),  И. А Чижова  (Иркутский музыкальный колледж), О. И. Куницын (Восточно-Сибирский институт культуры),  М. А. Белокрыс  (Омский университет). Е. И. Балакина (Алтайская педагогическая академия).

Итак, высокий научный потенциал музыковедческого сообщества Сибири стал основой формирования научных направлений, представляющих самые различные области музыкознания. В настоящее время наиболее значимыми из них являются:

1. История и теория академической отечественной и зарубежной музыки: доклассической, классической, современной.

2. Музыкальная культура Сибири:

а) музыкальная культура коренных этносов;

б) музыкальная культура сибирских переселенцев;

в) становление и развитие профессиональной музыкальной культуры европейского типа: музыкальная жизнь, концертное и театральное исполнительство, музыкальное образование, композиторское творчество;

г) массовая музыкальная культура;

д) музыкальное краеведение.

3. Исторические и теоретические проблемы музыкальной медиевистики:

а) история и теория древнерусской музыки;

б) музыкальная культура сибирского старообрядчества.

4. Традиционная и академическая музыкальная культура стран Средней, Центральной, Восточной и Юго-Восточной Азии. 

5. Исторические, теоретические, методические проблемы музыкально-исполнительского искусства.

6. Исторические, теоретические, методические проблемы музыкального образования, педагогики.

7. Информационные технологии в музыкальной деятельности.

8. Философия искусства, эстетика, социология, культурология, стилевая ориентация музыкального искусства.

9. Музыкальная синестетика  в свете  координации музыки со смежными видами искусства.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

Балакина Е. И. «Закон о начале» как методологическая основа современных гуманитарных культурологических исследований Сибири // Вестн.  муз.  науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2013. - № 1. – С. 111-116.

Белоносова И. В.,  Гончаренко С. С. Из истории сибирского музыкального краеведения (хронологические таблицы) // Сибирский музыкальный Альманах за  2002 г. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки. 2004. – С. 204-213.

Гаврилова Л., Киреева А. К. Н. Сементовский первый летописец музыкальной жизни Красноярска: страницы биографии // Музыкальная культура Красноярска. – Красноярск: КГАМиТ. – Т. II. С. 568-576.

Дубровская М. Ю.  Восточные и западные горизонты четвертьвековой деятельности кафедры этномузыкознания // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 1. – С.15-22.

Дубровская М. Ю. К изучению музыкального наследия крымских караимов: коллекция Анатолия Хаджи // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 3. – С.59-67.

Дубровская М. Ю. К методологии исследования традиционной музыкальной культуры а аспекте  религиозного синкретизма // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2013. - № 1. – С. 17-23.

Казанцева Т. Г. 10 лет сибирской музыкально-археографической экспедиции // Сибирский музыкальный Альманах за 2001 г. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2002. С. 311-315.

Карелина Е. К. Самодеятельное творчество как объект музыкального исследования // Вестн.  муз.  науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2013. - № 1. – С. 104-110.

Карелина Е. К. Этномузыкальное образование в регионах Сибири (на примере республик Алтай, Хакасия, Тыва) // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки,  2017. - № 4. – С.107-114.

Кондратьева Н. М.  В. А. Мошков: у истоков музыкальной фольклористики неславянских народов России // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2013. - № 2. - . 49-54.

Лавелина Ж. А.  Кафедра теории музыки НГК: традиции и современность // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 1. – С.6-14.

Леонова Н. В.  Музыкально-этнографические традиции сибирских переселенцев: из истории изучения в Новосибирской консерватории // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 1. – С.34-41.

Леонова Н. В. Создание информационной базы «Музыкальная культура Сибири»: завершение проекта // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 2. – С.44-50.

Леонова Н. В. Фольклорные традиции старообрядцев Васюганья: источники и методы изучения // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 3. – С.94-100.

Мальцева А. А., Шиндин Б. А. Об изучении музыки Возрождения и Барокко в Новосибирской консерватории // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 1. – С.87-95.

Михайленко, Панкина Е. В. Шиндин Б. А. Музыкознание в Новосибирске // Музыкальная культура Новосибирска. – Новосибирск:  НГК им. М. И. Глинки, 2005. – С. 638-656.

Мичков П. А. Из истории видеофонда  Новосибирской консерватории // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки,  2017. - № 2. – С.51-55.

Музыкальная культура Сибири: в 3-х тт. – Новосибирск: Новосибирская консерватория им. М. И. Глинки, 1997.

Памяти И. И. Соллертинского. Воспоминания, материалы,  исследования / Сост. и автор коммент. Л. Михеева. – Л: Советский композитор, 1974. – 295 с.

Оперная критика в дореволюционной Сибири / Вступительный раздел и подготовка материала Л. Г. Лаврушевой // Сибирский музыкальный Альманах за  2004 г. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки,  2007. – С. 160-173.

Робустова Л. П.  Кафедра музыкального образования и просвещения: история, традиции, тенденции нового времени // Вестн.  муз. науки. – 2017. - Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, № 1. – С.23-33.

Роменская Т. А.Селиванов Б. В.. Очерки по истории музыкальной эстетики в Сибири ХVIII – ХIХ вв. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 1995. -  310 с.

Светлова О. А. О новом направлении в музыкальной медиевистике Новосибирской консерватории // Вестн.  муз. науки. – 2017.  - Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2017. - № 1. – С. 65-72.

Сыченко Г. Б. Изучение музыкальных культур коренных народов Сибири и Дальнего Востока в Новосибирской консерватории // Вестн.  муз. науки. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки,  2017. - № 1. – С.42-56.

Шиндин Б. А. Научная работа // Новосибирская консерватория: 50 лет. Энциклопедический словарь. – Новосибирск: НГК им. М. И. Глинки, 2006. - С.  190-195.

Шиндин Б. А. Научные направления и результаты их разработки // Новосибиркая консерватория: 50 лет. Энциклопедический словарь. – Новосибирск:  НГК им. М. И. Глинки,  2006. - С.  195-199.

Шиндин Б. А. Формирование музыкальной медиевистики в Новосибирской консерватор

Коллектив / МКС категория

Произведение / МКС категория

Творческое, научное, религиозное событие / МКС категория

Жанр / МКС категория

Учреждение / МКС категория

Персоналия / МКС категория

Источник / МКС категория

Поделиться в социальной сети: